Ох и непростое же это дерево... - Урлен покачал головой, и попытался понять, что же так его поразило в пульсирующей под руками древесине двери. Сначала ему попросту показалось, что тут поработал куда более сильный его коллега. Ведь наделить умерщвленное дерево такой силой древесины живой - мало кому под силу. Но после в его голове мелькнула другая, куда более занятная догадка. И Алхимик потянулся к остальным деревянным предметам в этой комнате.
Единственное мертвое дерево, которое он нащупал, сейчас догорало в камине. Лен бы не удивился, узнав, что несколько других источников мертвого дерева, находятся на кухне и в жилых комнатах. На растопке.
- Однако, - процедил сквозь зубы мужчина, щурясь от теплого света и выискивая для себя свободное местечко. Для столь позднего часа в трактире было не так уж и людно. И даже почти не эльфно. Ощутимо веяло магическими субстанциями, но его, Урлена, такие примитивные способы воздействия на реальность никак не волновали. Куда интереснее ему сейчас было другое.
Прошаркав вглубь зала и осторожно опустившись на деревянный стул у лестницы Урлен еще раз внимательно осмотрелся - сейчас глаза его привыкли к свету, и ни одна видимая деталь уже не могла ускользнуть от него. Невидимые он учуял еще раньше.
Костлявые пальцы легли на столешницу. "Ах ж черт... "Нашаманился" уже сегодня..." Урлен тыльной стороной свободной руки стер сбежавшую из угла рта струйку крови, и, подумав, мазнул ей по доскам стола.
- Это же сплошная видимость. - Удовлетворенно пробормотал он себе под нос. - И неужели еще никому-никому не пришло в голову?.. - Алхимик откинулся на спинку стула, не убирая, впрочем, руки со стола. Он только что сделал одно очень важное наблюдение. Но чтобы его подтвердить ему все же не помешало бы встретиться с тем, кто мог сотворить подобное. Пока что его разум отказывался это принять. Где это видано?

Дранек какое-то время возился с дверью. Она оказалась более тугой, чем он мог ожидать, и когда он наконец вошёл внутрь, та громко хлопнула у него за спиной, прищемив часть его плаща.
Зашипев, Дранек стал старательно высвобождать часть своей одежды из плена двери.
Когда бард наконец расправился с ней, он осмотрел зал.
Еда, еда, напитки. Глаза его разбежались, он с завистью посмотрел на сытых завсегдаев.
"Ничего, и моё время придёт", - подумал он, и гордо вышел в центр зала.
Дранек сел на краешек свободного стола, достал лютню и провёл по ней ладонью. Та не то мяукнула кощёнкой, не то заскулила  подзаборной собакой, ударив по ушам посетителей пронзительным высоким звуком.
- Ну, - произнёс он значительно, задирая вверх узкий подбородок, - чего сыграть, господа?
Он выжидательно посмотрел на посетителей таверны.
От успеха этого выступления зависила сытость его желудка, и оттого Дранек, хоть и уверенный в свой успех, всеравно не мало волновался.

Джо любезно улыбнулся в сторону хлопнувшей двери, устало поправил воротник, и приготовился принять очередного посетителя. Тот, впрочем, избегая задавать лишние вопросы, прошествовал к центру зала и усевшись на стол приготовился играть на лютне.
Трактирщик заинтересованно склонил голову набок, готовый в любой момент поставить заглушку или затащить барда под защиту стойки. Под утро мало кого радовали музыканты, к тому же к Джо нередко забегали не самые талантливые представители этого племени, и он был готов к любым сюрпризам.
Впрочем, гость оправдал его ожидания. Уже было готовый направиться к музыканту и предложить тому выпить для начала, а потом просто передохнуть Джо остановился, заметив, что мрачный гость уже предпринял попытку решить вопрос миром.

Джо снисходительно улыбался, наблюдая за "сделкой века". Когда та свершилась трактирщик успокоился, зная, что в ближайшее время никто из посетителей страдать не будет. А основная его задача все же заключалась именно в том, чтобы всем было комфортно.
Под стойку спрыгнул рыжий кот, ткнулся мордочкой в ногу Джо и рассыпался веером зеленоватых искр. Мужчина кивком поприветствовал своего помощника.
- Ты как раз кстати, друг, - вполголоса произнес он, слыша требовательный голос. - Принесешь? - Искры собрались в вихрастого мальчонку в пестрой рубахе и тот умчался на кухню.
Хороший он этот Рив, молчаливый. И к тому же удачно научился прятаться за стойкой - никто из посетителей не может наблюдать "аномалий".
Вскоре мальчонка вернулся, плюхнув перед гостем поднос с заказом. Что-что а подогреть баранину мог и он, правда от того заметно уменьшившись в размерах, так что мальчишка смотрелся совсем трехлеткой.
Джо покровительственно улыбнулся "барду" из-за стойки. Надеясь, что баранина отвлечет того надолго, если не насовсем.

Дранек
Алхимик продолжал всматриваться в "менестреля" столь шустро выхватившего у него монету, что Лен до сих пор чувствовал серебро на пальцах, не успев расстаться с колючим металлом. Редко-редко алхимика что-то интересовало. Но в этот раз.
- Хей парень. - Мужчина подхватил свою кружку, и быстрым движением пересел за стол певца. - А ты только поешь, али чего еще умеешь? - Урлен искренне верил, что совершенно бездарных людей не бывает. А тут в нем вдруг проснулось то самое, древнее, божественное желание, помочь кому-то обрести себя.
Все алхимики этим болеют. У них даже длинный трактат на эту тему есть, и на тему того, какими могут быть последствия и как с этим бороться, тоже. Но Урлен читал только первый, и в целом вынес оттуда несколько дельных мыслей.
Да и подмастерье давно искал. Не обременненного талантами, особенно к магии, юнца или девушку, чтобы слепить из него идеального алхимика. Желание это было навязчивой идеей Лена с давних лет. Сам он не мог уже стать таковым - ошибки его учителя. Но лишь с недавних пор он начал прислушиваться ко всем живым и заговаривать с большей их частью - а Вруг какой-то из них и будет Тот Самый, подходищий идеально.
Алхимик сделал короткий глоток из кружки и в кои-то веки заинтересованно склонил голову.

Дранек, заметив что к нему обращаются, сразу прекратил напевать мелодию и на время оставил свою баранину.
- Я? - бард задумался
Он вспомнил свои юные годы. Как отец пытался приподать ему основы торговли, экономики и математики, как всё это казалось ему странным и непонятным. Потом вспомнил  как прогуливал эти занятья, прячась по крыльцом.  А затем ему вспомнились обучения музыки, снисходительный старый бард с седой бородой, заплетёной в косичку и сутулой спиной. Учитель редко ругал его, но если, говорить на чистоту, не хвалил тоже. Лишь порой качал косматой головой и что-то бормотал про себя. Дранек всё время надеялся, что это слова ободрения.
- Пою, - менестрель кивнул головой, -   когда-то учился основам торговли, но не скажу чтобы удачно - уже ничего не помню.
Немного помолчав он добавил:
- Ну ещё умею готовить селёдку под шубой. Очень вкусно.
Бард замолчал, мучительно думая чего он ещё умеет. В грязь лицом ударить перед незнакомцем ему совсем не хотелось, но проблема была в том, что он действительно почти ничего не знал и не умел.

Трактир показался Эрвину весьма необычным местом - здесь было тихо, светло, по-настоящему вкусно пахло, пол не был покрыт слоем грязи и обглоданными костями, под потолком не клубился удушливый дым очага и курительных зелий, на которых часто подсаживались искатели удачи - победнее на простенькие вонючие травы местного изготовления, побогаче - на зелья заморские с "изысканным" ароматом и более сильным эффектом - хотя итог по факту был один, и весьма печальный. Здесь даже никто не орал пьяными голосами песни невпопад, не кидался в стену бутылками и не бил соседа миской по голове. Да и народа здесь было немного - только странный парень с лицом как после жестокой рукопашной - столько на ней было шрамов, да рыжеволосый юноша, судя по имевшейся у него лютне - музыкант. Только сейчас он не играл, а усиленно питался. И шрамированный явно проявлял к нему интерес.
Хозяина Эрвин заметил сразу - немолодой мужчина, вроде бы вполне обычный и непримечательный - но наемник самым нутром ощутил уверенность и надежность, попросту аурой окружавшие этого человека... или не человека, ведь Эва кажется говорила, что его всегда помнили таким. каким он выглядит сейчас.
- Да. он там, и вроде бы нас видел. Если хочешь. я позову его. - Наемник остановился рядом с столиком, за который села Эва, но усаживаться за него не стал. Вместо этого он отцепил от пояса свой кошель и бросил его на стол так, чтобы он звякнул погромче. Обычный ход для обычного трактира - Эрвин знал, что звон монет привлекает хозяев таких заведений куда более эффективно, чем крики. И пусть даже сейчас его кошель весьма похудел - позвенеть там еще было чем.

Тонкие пальцы стиснули кружку с такой силой, что будь на ее месте небольшой зверек вроде кошки, он бы уже попрощался с жизнью. Но к жизни таких веществ как глина и вино Алхимик относился с куда большим почтением, нежели к жизни каких-то мелких представителей семейства кошачьих. Итак пальцы. Глина, теплая, пропитанная магией, и духом этого места. Момент истины вот он, рядом, сидит, растрепанный, поглощающий баранину, и не представляющий о том, какие Алхимик уже выстроил планы на его счет.
- А хотел бы уметь... - Лен на секунду задыхается, запрокидывает голову, выкашливает остаток фразы в сторону и начинает снова, на этот раз неторопливо. - А хотел бы ты знать алхимию? - На слове знать его голос опускается до свистящего шепота, а в глазах мерцает неподдельное любопытство. Ох уж этот азарт - единственная его слабость, кроме слабости неживого и существующего.
  - Впрочем, для начала я, вероятно, должен рассказать о том, что предлагаю познать. - Слова вырвались сами, против воли. Урлен подался вперед, в ожидании ответа. Юнец имел полное право послать его куда подальше и не мешать наслаждаться бараниной. Но вдруг ему удалость пробудить в том любопытство?

Не так уж и часто в такое время суток в трактире было людно. В подобные дни в Джо просыпалось что-то вроде глубокой благодарности собственной сущности, благодаря которой ему не требовались ни пища, ни сон. Он продолжал стоять за стойкой, рефлекторно - лишь бы занять руки, протирать кружки и вполглаза наблюдать за залом. Если бы там произошло что-то из ряда вон выходящее - он бы первый узнал об этом скорее почуяв, нежели увидев.
Народу все прибавлялось. Старик сдержал вдох облегчения, заметив, что два сегодняшних особо тревожных клиента вроде как занялись друг другом и друг друга же удачно нейтрализовали. И если с мальчишку он мог бы еще угомонить простой подачей нового блюда, то со стариком такой трюк прошел бы вряд ли. Уж очень этот тип Джо не нравился. По истерзанному лицу было видно, что он большой любитель задавать вопросы... и так легко трактирщик бы не отделался.
А вот слепая девушка, которую Джо неплохо знал. Она любила проводить здесь время по утрам, когда народу в трактире еще мало и никто не пялится на нее из-за специфики увечья. Он узнал Эву скорее по месту, которое она заняла. Но с ней кто-то еще. А она редко приводит друзей. Трактирщик впрочем подозревал, что у слепой девушки их и вовсе-то нет. За исключением молодого мага, который черпал из жизни все, до чего мог дотянуться, и обожание этой тихони - в том числе.
Старик ухмыльнулся в усы, глядя на манипуляции ее спутника с кошельком. "Еще не знает где оказался... неужто она ему не объяснила? Впрочем, девочка выглядит взволнованной, возможно и впрямь стоит подойти, в такое время суток она здесь не бывала ни разу." Джо отставил кружку, сложил полотенце, разгладил на нем складки.
Путь от стойки до столика новых гостей занял шесть шагов, он считал. А в уме уже прокручивал возможные варианты случившегося.
- Здравствуй, дитя, - с теплом обратился он к Эве, кладя ей на плечо сухую ладонь. Мужчину до поры проигнорировал. "Неужто она нашла себе ухажора? Жаль, жаль, я полагал из них с магом выйдет достойная пара." - Что-то произошло? Ты промокла насквозь и вся дрожишь... Послать за грогом?
И остался стоять, внимательно ощупывая мужчину рядом взглядом. По мнению Джо он неспособен был навредить трактиру или гостям. Но сейчас такие времена...

- Хм, что я могу сказать о себе? - Дранек задумчево помотал перед своим лицом вилку, после чего опустил её возле тарелки и подставил себе руку под подбородок, - родился я в небольшом городке в семье купца. У меня было три брата и две старшие сестры. С самого раннего детства меня пытались научить торговым хитростям. Это было сложно и о-очень скучно, - бард зевнул, как только вспомнил монотонный голос отца, лишённый всяких эмоций. Наверное если бы статуи умели разговаривать, они бы говорили имено с такими интонацими и таким выражением лица. Никакими тоесть, - я старался избегать уроков. Они мне ужасно надоедали! А вот братья мои пошли по стопам отца...сестёр своих я почти не  помню - они очень рано вышли замуж и покинули дом. Но моя жизнь изменилась, когда я услышал пение одного барда, заехавшего в наш городок. С виду он был непримечательный, какой-то полный и грузный как мешок с картошкой - я сначала подумал что он какой-нибудь трактирщик, мельник или повар...да-да, повар, ведь они постоянно работают с едой и всё пробуют...но это был бард. Когда он достал свою лютню он точно переродился! Он прыгал и скакал, и при этом ещё играл и пел, да так что мурашки бежали по коже. Это было восхитительно. Я весь вечер наблюдал за ним, а потом он уехал и всё изменилось для меня. Я понял - музыка это волшебство! Я нашёл дома старый барабан и стал играть. Но когда я играл, в мою комнату прибежала матушка с отчаяном криком "Что там обрушилось?!" Когда она узнала, что это я постигаю игру на барабане, она только вздохнула и пожаловась бате. Ну отец поговорил со мной. Я сказал что хочу стать бардом и всё тут. Он заметно расстроился, но тем не менее нанял мне учителя.Учитель оказался старым менестрелем. Он почти никогда не ругал меня,но и не хвалил, лишь снисходительно качал головой. Он обучил меня кое-чему, и я, спустя какое-то время, уехал из дому.
Я езжу по всему миру и дарю людям свою музыку. Увы, меня часто не понимают, и иногда даже гонят вон. Мне жалко таких людей, они не понимают исскуства, так что я их прощаю. Иногда завистники даже нападают на меня - так мне порвали барабан и сказали убираться отсюда. Но я не бросаю своё дело - ведь это здорово зажигать сердца людей,услаждать их слух и помогать им найти себя
Тут он вздохнул и отвёл глаза:
- Только пока мне не везёт, и я ещё не нашёл тех, кто оценят мою игру!

Сначала Дранек приготовился неодобительно фыркнуть. Собеседник не сказал ничего нового - то что он противно поёт и плохо играет говорили ему ни раз и самые разные люди. Он обычно пропускал подобные замечания мимо ушей. "Мало ли", - убеждал он себя из разу в раз, - "завидуют". Но конец фразы заинтересовал юношу. Тут он засомневался - доказывать что он мастер своего дела, защищая свою гордость, или узнать больше о новом виде исскуства.
"Ладно, поспорить я всегда успею, а то уйдёт ещё и я вообще ничего не узнаю!" - решил Дранек и отложил доказательства на потом.
- Так значит из меня может выйти  алхимик? - спросил он, времено забыв об обиде ( в конце концов, это был не первый и не последний раз, когда ему говорили такое)

Дернулся было в сторону скрипящей двери, но вовремя опомнился - сто лет уж как за ним никто не гоняется, можно и расслабиться. К тому же место тут больно необычное. Лен укорил себя за излишнюю нервозность и в дальнейшем посвятил свои мысли всецело формулировкам.
- Ну, что из тебя выйдет, это вопрос интересный... Чего только не выходило из тех, кого я брался учить. Впрочем, я тороплю события. - В один глоток допив содежимое кружки Урлен так грохнул ее об стол, что она пустилась в пляс и остановилась ровно на самом краю. Лениво проводив взглядом ее по траектории Алхимик заговорил. Его голос стал еще тише, но в то же время каждое слово было слышно так отчетливо, словно они миновали воздух меж собеседниками, и вплывали сразу в разум:
- Так вот, сынок, алхимия - суть всего. Все вокруг нас, лес, город, озеро и реки, все это имеет свою структуру. Да даже тот же стул, на котором ты сидишь. А алхимия - наука, позволяющая узнать сущность этих вещей и пространств. Пожалуй лишь магия не подчиняется законам алхимии, и ничего, слышишь - ни-че-го с ней общего не имеет. Умение видеть суть вещей - первый шаг в алхимии, дальнейшие шаги - умение понимать и умение изменять. Я могу... впрочем.
Замолчав Лен извлек откуда-то лоскут ткани, разложил его на морщинистой ладони и разгладил сухими пальцами. Изломаным ногтем прочертил что-то причудливое в центре тряпки и внимательно на нее воззрился, чуть прикрыв глаза. Не прошло и десяти вдохов, как ткань затрепетала, забавно дрогнула углами и замерла на ладони. За угол, двумя пальцами, Урлен поднял лоскут. Точнее то, что им было раньше. Сейчас ткань будто бы одеревенела, и стала толще. Перехватив ее поудобнее, Алхимик с сухим треском разломил ее на две половины, демонстрируя древесные волокна на сломе.
- Это то, что я могу проделать с любым веществом. И дерево - не единственная субстанция... - Про монету Лен решил пока не говорить... вполне может статься, что мальчишка посчитает ее фальшивкой, хотя его серебро было намного чище чем, то, что было в ходу в этих землях.

Мужчина сухо рассмеялся. Его смех походил на звук, который издала ломаемая древесина минутой назад. Надтреснутый, резкий. Этот вопрос задавал каждый, если не первый, то "полуторный", знакомясь с демонстрацией алхимических навыков. Формулировка, разве что, менялась. Но в большистве своем спрашивали потребительски, без интереса, с намеком ты де сам мне золота наклепай, а я уж тебя отблагодарю... А может и благодарить не стану - тебе же ничего не стоит. Но те, чьи глаза сверкали в такие моменты - имели неплохой шанс. Ведь в алхимии главное - интерес. А уж золото ли там в интересе, или тайны вселенной - зависит от уровня развития общества.
- Да, парень, метко бьешь. - Улыбка уродовала лицо Лена, хотя казалось бы - куда уже дальше. - Но, знаешь, при сильном желании можно. Хотя и не каждый материал пригоден для превращения в золото.
Урлен решил пока умолчать о том, что обращенное золото метал есть нестабильный, и развоплощается при первом удобном случае. И именно поэтому различные влиятельные люди не нанимают себе шайку алхимиков и не запирают их в лаборатории на долгие годы. Да и какая алхимия в лаборатории? Без прозрачного бездонного неба, без земли под ногами.
- И как бы тебе не казалось, что я - колдун, даже думать забудь. Я просто знаю из чего состоят кусочки этого мира, и какие питают их силы. А кроме того - умею с ними договориться. И это предлагаю и тебе.
Хорошо бы заказать чего-нибудь съестного, а то грог на пустой желудок, конечно, великолепно, но силы истощены порядком. В углу щербатого рта снова появилась проклятая капля крови, Лен слизнул ее, надеясь, что этот его жест был не замечен.

Да что же это за ночь такая... людная. Или нелюдная? Окинув вошедшего взглядом, Джо узнал в нем старого знакомца, успокоенно вздохнул - не в его силах сейчас было бы терпеть еще и нашествие вампира. Впрочем фонарщик выглядел изрядно потасканно, но до него еще дело дойдет. Внимания с порога не требует, а значит можно и девочку выслушать, вон как ее бедняжку трясет.
Но как только Эва произнесла первую фразу, трактирщик понял, что разговор этот не для лишних ушей. Прищурился, навесил на них непроницаемый полог, мало ли. Правда мужчину с ней пришедшего, кажется, тоже зацепил. Но наверное девочка ему доверяет, раз ночью именно с ним пришла.
Значит маг... Родерик упоминал что-то о городском маге, который полез в самое пекло, но говорил ли он об участи его постигшей. Старик нахмурился, вспоминая как Дух балагурил в трактире сегодня. Вроде бы не было ничего. Или память совсем ни к черту стала - надо подлатать.
Из размышлений об участи мага, его, Джо, участии в его судьбе и о отваге этой маленькой девочки, его отвлек сверток бумаг, с шорохом врезавшийся в грудь.
Бережно принимая драгоценные документы из рук Эвы, Джо мысленно бросил клич своему помощнику, который тут же примчался с подносами. Не особо скрываясь трактирщик разогрел тарелки поведя над ними ладонью, перехватил бумаги, и, спешно извинившись направился к стойке.
Морис мог и подождать. Сейчас нужно было покопаться в этом деле. Тревога за лесных обитателей в последние часы набирала обороты, а значит неведомая нежить продолжала резвиться.
Джо глубоко вздохнул и развернул сверток.